К стороне княгини подъехал Антон. Таким образом, драгоценный залог был под мечами двух сильных молодцов, которые, в случае нужды, могли поспорить о нем, один с двоими. Дворчан великого князя окружила дружина Хабара. Холмский, ничего не подозревая, ехал в нескольких саженях позади. Он беспокоился более мыслью о
погоне из города и нередко останавливался, чтобы прислушаться, не скачут ли за ними.
Неточные совпадения
Приехавшие дачники были очень добрыми людьми, а то, что они были далеко от
города, дышали хорошим воздухом, видели вокруг себя все зеленым, голубым и беззлобным, делало их еще добрее. Теплом входило в них солнце и выходило смехом и расположением ко всему живущему. Сперва они хотели
прогнать напугавшую их собаку и даже застрелить ее
из револьвера, если не уберется; но потом привыкли к лаю по ночам и иногда по утрам вспоминали...
Из города погнали пленных и повезли добычу.
По таковом счастливом завладении он, Нечай, и бывшие с ним казаки несколько времени жили в Хиве во всяких забавах и об опасности весьма мало думали; но та ханская жена, знатно полюбя его, Нечая, советовала ему: ежели он хочет живот свой спасти, то б он со всеми своими людьми заблаговременно
из города убирался, дабы хан с войском своим тут его не застал; и хотя он, Нечай, той ханской жены наконец и послушал, однако не весьма скоро
из Хивы выступил и в пути, будучи отягощен многою и богатою добычею, скоро следовать не мог; а хан, вскоре потом возвратясь
из своего походу и видя, что
город его Хива разграблен, нимало не мешкав, со всем своим войском в
погоню за ним, Нечаем, отправился и чрез три дня его настиг на реке, именуемой Сыр-Дарья, где казаки чрез горловину ее переправлялись, и напал на них с таким устремлением, что Нечай с казаками своими, хотя и храбро оборонялся и многих хивинцев побил, но напоследок со всеми имевшимися при нем людьми побит, кроме трех или четырех человек, кои, ушед от того побоища, в войско яицкое возвратились и о его погибели рассказали.
В августе Редька приказал нам собираться на линию. Дня за два перед тем, как нас «
погнали» за
город, ко мне пришел отец. Он сел и не спеша, не глядя на меня, вытер свое красное лицо, потом достал
из кармана наш городской «Вестник» и медленно, с ударением на каждом слове, прочел о том, что мой сверстник, сын управляющего конторою Государственного банка, назначен начальником отделения в казенной палате.
Они вносили с собой в среду забитых бедностью и горем обывателей улицы свой дух, в котором было что-то, облегчавшее жизнь людей, истомленных и растерявшихся в
погоне за куском хлеба, таких же пьяниц, как обитатели убежища Кувалды, и так же сброшенных
из города, как и они.
Из бедных кто в бурлаки идет, кто на Низу на ловецких ватагах работает, кто в самарских степях пшеницу жнет либо гурты скота в верховые
города прогонять нанимается.
Майор отвечал ей тем же, и хотя они друг с другом ни о чем не условливались и в любви друг другу не объяснялись, но когда майор стал, к концу кампании, на ноги, они с Катериной Астафьевной очутились вместе, сначала под обозною фурой, потом в татарской мазанке, потом на постоялом дворе, а там уже так и закочевали вдвоем по
городам и городишкам, куда
гоняла майора служба, до тех пор, пока он, наконец, вылетел
из этой службы по поводу той же Катерины Астафьевны.
Висленев решительно не мог отвязаться от этого дурака, который его тормошил, совал ему в руки свайку и наконец затеял открытую борьбу, которая невесть чем бы кончилась, если бы на помощь Жозефу не подоспели мужики, шедшие делать последние приготовления для добывания живого огня. Они отвели дурака и за то узнали от Жозефа, что вряд ли им удастся их дело и там, где они теперь расположились, потому что Михаил Андреевич послал ночью в
город просить начальство, чтоб их
прогнали из Аленнина Верха.
Он пошел нарочно пешком
из своей въезжей квартиры. Вчерашнее объяснение с семейством Черносошных
погнало его сегодня чем свет в
город. За обедом разговор шел вяло, и все на него поглядывали косо; только Саня приласкала его раза два глазами.
«С этой расправа коротка. Я уж несколько раз
прогонял ее, дуется, ну и пусть… Привезу ей
из города серьги и брошку… и баста!» — решил он в своем уме.
— Уж такой молодец, что другого нет. В
городе Голнау его ранили картечью в ногу… Он, батюшка, примочил рану водкой
из фляжки и снова вскочил на лошадь… Его начальство было в госпиталь
прогонять, а он сказал: «На коне лучше, чем в госпитале…»